Надя. У неё фанатическая верность русскому народу.

Ведущая российская теннисистка, чемпионка России в1910-12 годы, чемпионка Москвы (1907, 10, 11), Санкт-Петербурга (1907), своего клуба (1905-09, 1911) в одиночном разряде. Дворянка Надежда Викторовна Мартынова-Данилевская была одной из самых удивительных сотрудников квакерской миссии. У родившейся 27 июня 1884 года Нади Данилевской была прекрасная жизнь до большевистского переворота. Счастливый брак, успехи в спорте, имение в Крыму — всему этому пришёл конец после 1917. Гибель мужа и сына, тюремное заключение. Когда в 1922 году она вышла из тюрьмы, одетая в лохмотья, подошвы её ботинок были примотаны бечевой, чтоб не отвалились совсем.

Я не знаю, как она пришла к квакерам, но, полагаю, что кто-то из старых знакомых рекомендовал её Друзьям, уже вовсю кормившим Бузулукский уезд в 1922 году. Иностранные миссии помощи охотно нанимали в качестве сотрудников русских из числа «бывших»: нужны были грамотные.

Надежда Данилевская в 1923 году зачислена в штат служащих О. Д. К. Сорочинского района. ОДК — это Общество Друзей Квакеры, так американскую и английскую миссии называли для краткости в Советской стране. Надежда Викторовна стала работать переводчицей у американо-квакеров по девятому тарифу с окладом 216 рублей в месяц. Американец Эдвин Вейл писал в своём дневнике: «Она безостановочно работает, стараясь как будто тем самым ускорить бег времени, стремясь приблизить смерть. И она хочет как бы отплатить крестьянам за их страдания, к которым она, как представитель правящего класса, чувствует свою причастность. Я, кажется, уже упоминал, что у неё титул графини. Её рассказы о бывшей жизни с роскошью и нескончаемым потоком удовольствий столь же удивительна, сколь и невозможна для воображения, особенно если взглянуть на миссис Данилевскую сейчас».

Позиция довольно типичная для представителей русской интеллигенции, чувствовавших личную вину перед народом. И постоянная боязнь того, что она снова попадёт в тюрьму. Давняя знакомая Надежды, А. Толстая сообщает ей, что бывшее имение Данилевских на Чёрном море разрушено и там всё переделывают. О ужас, теперь большевики найдут тайную комнатку, где спрятаны 10 ружей, патроны и слитки серебра. За такое легко можно снова попасть за решётку. Однако на этот раз пронесло. Надежда Данилевская со своей подругой Алис Дэвис продолжают работу. Они инспектируют кормокухни в удалённых деревнях, разъезжая по бескрайним просторам уезда.

Американец Вейл писал, что у неё была просто какая-то фанатическая верность русскому народу. После того, как она потеряла мужа и сына, у неё осталась только работа. И она понимает, что, когда квакеры закончат свою миссию и уедут, ей придётся нелегко: работы для бывшей аристократии практически нет.

После победы над голодом Надежда Данилевская с Алис Дэвис переключаются на восстановление системы здравоохранения в Сорочинском. Приехавшая в это село в январе 1925 года Рут Фрай похвально отзывается о работе русской и американки. Другой работник квакерской миссии пишет, что вокруг Нади и Алис в Сорочинском сплотилась небольшая группа преданных делу работников. «Если этот дух останется и тогда, когда всю работу по здравоохранению возьмёт на себя местная власть, то можно будет сказать, что в духовную жизнь России сделан огромный вклад» — пишет Фред Триттон в 1926 году. Данилевская и Дэвис обустроили детскую больницу, детскую консультацию и организовали дневной лагерь. При этом они понимают, что их задача — дать толчок, дать старт, вывести здравоохранение в Сорочинском на должный уровень, и потом передать дела местным властям. Местный Уздрав взял больницу на свой баланс с 1 января 1927. Девятого января Нади и Алис возвращаются в Москву. Впереди — новый квакерский проект сотрудничества с Наркомздравом.

К столетию со дня рождения Льва Толстого власти решили открыть больницу в Ясной Поляне. Это будет образцовая больница на 30 коек, с палатой для рожениц и рентгеновским кабинетом. Изначально планировалось, что работать будут 5 врачей и общее число сотрудников будет 50. Алис Дэвис и Надежда Данилевская уже подали заявления, которые наверняка будут иметь положительный ответ, но сотрудники до лета 1928 года не будут назначены официально. Они только что закончили курс обучения в Российской школе медсестёр в Москве. Квакеры рассчитывали внести свой вклад и в оборудование для этой больницы с тем, чтобы работа учреждения была более эффективной.

Однако в октябре 1928, уже после толстовских торжеств, нарком Семашко ставит крест на планах по яснополянской больнице. Можно предположить, что Николаю Александровичу товарищи с Лубянки указали на неприемлемость размещения иностранцев в удалённом от Москвы селе. Отказ был большим шоком для Друзей, но Надежда и Алис не унывают. Они зарегистрировались на бирже труда и надеются, что найдут какую-то работу в Подмосковье, а если это не удастся, то и в Москве. С 1 ноября 1928 они приступают к работе в Боткинской больнице.

Однако вскоре им приходится уйти из системы здравоохранения. Надежда Данилевская работает у Пешковой в Помполите, Алис, её верная подруга, подрабатывает переводами. В мае 1931 года Данилевская и Дэвис уезжают в США. Надежда отлично говорила по-английски, и у неё оказалось достаточно хороших связей для того, чтобы получить разрешение на выезд из СССР, избежав участи быть арестованной. Комитет служения американских Друзей AFSC смог договориться о том, чтобы Надя была зачислена в квакерский Bryn Mawr College.

Путь в США лежит через Лондон, где с ними встречаются английские квакеры. Уолтер Олбрайт описывает в своём дневнике эту встречу: «Алис Дэвис и миссис Данилевская накануне вернулись из Парижа, где они встречались с родственниками Данилевской: та не видела их 11 лет. А до этого им пришлось провести несколько дней в Берлине». Обе рассказывают об ужасах жизни в стране, которую им удалось покинуть живыми и невредимыми.

Надя вспоминала: «В первые годы после революции я верила, что жестокость советских властей связана с военным временем, с тем, что они опасаются своих внутренних и внешних врагов, и что всё это прекратится, как только власть большевиков станет сильной. Поэтому я твердо верила, что лучше всего для страны будет, если им удастся создать сильное правительство, я верила, что долг каждого из нас — внести свой посильный вклад в работу на власть — и делать это настолько преданно, насколько позволяет нам наша совесть ...

Но время шло, жестокость продолжалась и усиливалась, советская власть укреплялась, а сталинская политика становилась все более очевидной — я стала понимать, что такой режим не может принести счастье нашему народу, или кому бы то ни было ещё: люди не станут счастливыми и свободными».

В Соединённых Штатах Данилевская работает социологом, она пишет книгу «Все эти люди» — совместно с Рупертом Вэнсом — детальное исследование ситуации с людскими ресурсами в южных штатах страны. Они живут вместе с Алис Дэвис. В начале тридцатых обе встречаются и дружат с Элеанорой Рузвельт, женой президента США.

Надежда Викторовна Мартынова-Данилевская, или, как её звали в Америке — Nadia Danilevsky — умерла в мае 1969 года в возрасте 84 лет в пригороде Нью-Йорка Спринг Вэлли.